Сын погиб, дочь родилась
История про 28 малышей в Армении, которые родились, чтобы "заменить" родителям их детей, погибших на войне в 2020 году
Точное число жертв с армянской стороны в ходе карабахской войны в 2020 года до сих пор не объявлено. Официально подтверждена гибель 3 781 человека, пропавших без вести – 231. Большинству погибших было по 18 лет.
И родители некоторых из них решили снова иметь ребенка. Как они говорят, «чтобы продолжить жить».
Однако они столкнулись со стереотипом, который глубоко укоренился в обществе: родители, потерявшие ребенка, особенно матери, не должны снимать с себя траур. Очень многие в Армении думают, что жить полноценной жизнью и иметь еще детей равносильно предательству по отношению к умершему ребенку.
И даже матери, которые осмелились снова родить, не до конца преодолели этот стереотип и стыдятся, пытаются оправдать это свое решение.
И родители некоторых из них решили снова иметь ребенка. Как они говорят, «чтобы продолжить жить».
Однако они столкнулись со стереотипом, который глубоко укоренился в обществе: родители, потерявшие ребенка, особенно матери, не должны снимать с себя траур. Очень многие в Армении думают, что жить полноценной жизнью и иметь еще детей равносильно предательству по отношению к умершему ребенку.
И даже матери, которые осмелились снова родить, не до конца преодолели этот стереотип и стыдятся, пытаются оправдать это свое решение.
Репродуктивные технологии
После войны по решению правительства Армении все семьи и женщины, потерявшие на войне сына и желающие снова иметь ребенка, получили возможность бесплатной медицинской помощи. Речь идет о вспомогательных репродуктивных технологиях.
Ведущие специалисты страны оказывают профессиональную помощь будущим мамам в пяти медицинских учреждениях Армении. До этого решения закон «О репродуктивном здоровье и репродуктивных правах человека» предусматривал, что бесплатной медицинской помощью могут пользоваться только жители приграничных населенных пунктов, военнослужащие и приравненные к ним лица, люди с инвалидностью и социально необеспеченные семьи, получающие пособия.
Предусматривался также предельный возрастной предел – бесплатно этой возможностью могли воспользоваться только женщины в возрасте до 35 лет.
Но война все изменила. Для матерей погибших военнослужащих были отменены все ограничения, в том числе возрастные.
Изначально казалось, программа вряд ли будет успешной, что мало кто придет с таким запросом – из-за крепко засевших в обществе патриархальных мифов. Психологи говорят, что армянское общество готово поддержать женщин в момент утраты, встать рядом с женщинами, потерявшими детей. Но очень часто не готово принять решение этих же женщин продолжить полноценно жить.
«Как они могут думать о чем-то, кроме своего сына? Неужели так легко забыть собственного ребенка? Вот правильная поговорка у нас: беда случилась с тем, кто умер. А другие живут так, как будто ничего и не случилось».
60-летняя жительница Еревана
Это мнение 60-летней жительницы Еревана, которая не захотела публиковать свое имя, так как "не хотела бы обидеть кого-то из тех, кому и так очень тяжело". Но это суждение вовсе не является эксклюзивным. Аналогично высказались многие из тех, с кем мы обсуждали эту тему:
«Как они смогут воспитать счастливого ребенка с той болью, в том эмоциональном состоянии, в котором они сейчас находятся? Не жалко этих детей? Всю жизнь они будут жить в тени своего мертвого брата».
32-летний житель Еревана
«Им не стыдно рожать детей? Им уже пора иметь внуков, а они заводят малышей. Что они могут дать новорожденному в этом возрасте?»
48-летняя жительница Еревана
И сами женщины часто стесняются не только снова родить ребенка, но даже пользоваться макияжем или надевать яркую одежду.
И тем не менее через два года после начала программы уже очевидно, что есть желающие воспользоваться этой возможностью и явно будут еще.
И тем не менее через два года после начала программы уже очевидно, что есть желающие воспользоваться этой возможностью и явно будут еще.
За это время к врачам обратились 343 матери погибших военнослужащих
Благодаря программе уже родились 28 малышей. В 2021-22 годах на проект было выделено 917 миллионов драмов [около $2,3 млн], а это в три раза больше, чем за предыдущий год.
Нелли, Ара, Леона и Левон
В углу гостиной в коробке беспорядочно разбросаны игрушки. Так бывает во всех домах, где есть новорожденные. В том же углу упорядоченно и с конкретной логикой вывешены фотографии в больших и маленьких рамках. На них красивый молодой парень, Левон. В этом углу дома сходятся судьбы погибшего Левона и новорожденной Леоны.
«В этом углу дома все смешалось, как в нашей жизни. Мы живем как бы между смертью и жизнью», - говорит их отец, Ара Манукян, показывая на дочь в коляске – под фотографиями брата.
19-летний Левон погиб во время войны 2020 года. Жизнь его родителей будто тоже прервалась 14 октября, когда они узнали о смерти сына. У них есть еще дочь, 16-летняя Тамар. Но Ара говорит, что с того дня их жизнь не имела никакого смысла.
«В этом углу дома все смешалось, как в нашей жизни. Мы живем как бы между смертью и жизнью», - говорит их отец, Ара Манукян, показывая на дочь в коляске – под фотографиями брата.
19-летний Левон погиб во время войны 2020 года. Жизнь его родителей будто тоже прервалась 14 октября, когда они узнали о смерти сына. У них есть еще дочь, 16-летняя Тамар. Но Ара говорит, что с того дня их жизнь не имела никакого смысла.
Через год после смерти Левона он мне приснился и подарил мне во сне двух бычков. Я проснулась, рассказала мужу. Я так поняла, что Левон прислал мне знак.
Нелли Каграманян
"В тот день мы и решили, что готовы завести ребенка, хотя у меня были серьезные проблемы со здоровьем, мне был уже 41 год, было поздно. Но после того сна я ни минуты не сомневалась, что все получится», - говорит мать Левона Нелли Каграманян.
Отец все же не верил сну, после смерти сына он вообще ни во что не верит. Говорит, всю жизнь жил по принципу «делай добро – и будет тебе добро», но с ним случилось худшее, что могло произойти.
«Я не знаю, как мы живем. Я не знаю, как можно жить с этой тоской по сыну. Просыпаешься и засыпаешь с той же мыслью. Тоска не отпускает ни на секунду, не утихает. Все живут, только сына моего нет. Почему? Ответ на этот вопрос я ищу уже больше двух лет и не могу его найти», - говорит Ара.
Отец все же не верил сну, после смерти сына он вообще ни во что не верит. Говорит, всю жизнь жил по принципу «делай добро – и будет тебе добро», но с ним случилось худшее, что могло произойти.
«Я не знаю, как мы живем. Я не знаю, как можно жить с этой тоской по сыну. Просыпаешься и засыпаешь с той же мыслью. Тоска не отпускает ни на секунду, не утихает. Все живут, только сына моего нет. Почему? Ответ на этот вопрос я ищу уже больше двух лет и не могу его найти», - говорит Ара.
Через два месяца после того, как Манукяны приняли решение завести ребенка, Нелли уже забеременела. Через несколько месяцев она узнала, что родится двойня, обе –девочки.
Но на 6-м месяце беременности состояние Нелли ухудшилось. К имеющимся проблемам со здоровьем прибавились коронавирус и пневмония. Леона и Лия родились шестимесячными. Лия прожила всего 24 часа, Леона не сдалась.
«Она родилась с весом всего один килограмм, но я сразу поняла – будет жить. При рождении она так громко кричала, будто говорила: «Это я, я здесь». Видела ее всего несколько секунд, и ее сразу перевели в отделение реанимации.
Через несколько дней я попросила разрешить хоть издали посмотреть на нее. Когда подошла к кювезу, в котором она лежала, у меня сердце остановилось: она была такой маленький, как будто у нее не было костей, я отчетливо видела каждый удар сердца под грудью. Я знала, что она слаба - настолько, что мне позволили ее обнять только через два месяца. Но я ни на секунду не сомневалась, что она будет жить. Она боец, она сильная, как и ее брат. Она должна была выжить, чтобы мы могли жить», - говорит Нелли.
«Она родилась с весом всего один килограмм, но я сразу поняла – будет жить. При рождении она так громко кричала, будто говорила: «Это я, я здесь». Видела ее всего несколько секунд, и ее сразу перевели в отделение реанимации.
Через несколько дней я попросила разрешить хоть издали посмотреть на нее. Когда подошла к кювезу, в котором она лежала, у меня сердце остановилось: она была такой маленький, как будто у нее не было костей, я отчетливо видела каждый удар сердца под грудью. Я знала, что она слаба - настолько, что мне позволили ее обнять только через два месяца. Но я ни на секунду не сомневалась, что она будет жить. Она боец, она сильная, как и ее брат. Она должна была выжить, чтобы мы могли жить», - говорит Нелли.
Сыновей убила война, матерей убивает осуждение общества
Лилит Багдасарян, кандидат психологических наук, руководитель колледжа Recovery, уже больше двух лет работает с семьями, потерявшими детей во время войны. За это время она узнала истории сотен семей, с которыми работала.
"В обществе укоренилось множество стереотипов, связанных с женщинами, потерявшими ребенка. И эти стереотипы особенно жестко проявляются в регионах, в селах. По мнению соседей, такая мать всегда должна быть в трауре. И одной из первоочередных задач психологов должна быть борьба с этими мифами и стереотипами", - говорит Лилит.
"В обществе укоренилось множество стереотипов, связанных с женщинами, потерявшими ребенка. И эти стереотипы особенно жестко проявляются в регионах, в селах. По мнению соседей, такая мать всегда должна быть в трауре. И одной из первоочередных задач психологов должна быть борьба с этими мифами и стереотипами", - говорит Лилит.
«Наше общество, с одной стороны, очень сильно поддерживает. В тот момент, когда женщина переживает утрату, все общество, будь то село или город, все друзья и соседи сразу же подставляют плечо женщине, стараются поддержать ее, помочь, вывести ее из этого тяжелого состояния скорби.
Но когда женщина пытается встать, когда она готова хоть как-то продолжать свою повседневную жизнь, находит в себе силы продолжать жизнь, вот тут и начинают ее клеймить. Как будто женщине не прощается желание продолжить свою жизнь».
«Какие-то люди, перенесшие тяжелую травму, как будто получают силы для роста и новых достижений. Выздоравливающий человек, естественно, имеет больше ресурсов. Но большая часть общества находится под властью традиций. И примеры таких «проснувшихся» женщин начинают их раздражать. Если общество пересмотрит свои подходы, то эти мамы могут стать лучшим примером того, как проживать каждый новый день по-другому, ставить перед собой новые цели».
Но когда женщина пытается встать, когда она готова хоть как-то продолжать свою повседневную жизнь, находит в себе силы продолжать жизнь, вот тут и начинают ее клеймить. Как будто женщине не прощается желание продолжить свою жизнь».
«Какие-то люди, перенесшие тяжелую травму, как будто получают силы для роста и новых достижений. Выздоравливающий человек, естественно, имеет больше ресурсов. Но большая часть общества находится под властью традиций. И примеры таких «проснувшихся» женщин начинают их раздражать. Если общество пересмотрит свои подходы, то эти мамы могут стать лучшим примером того, как проживать каждый новый день по-другому, ставить перед собой новые цели».
«Сыновья этих женщин погибли больше двух лет назад, но большинство из них отказываются от макияжа, окрашивания волос и вообще от средств по уходу. Когда мы спрашиваем, в чем причина, они отвечают, что их не сможет понять общество".
Лилит Багдасарян
И возникла такая инициатива, которая пытается поддержать женщин. Мы назвали ее "Равные советники". Это матери, чьи дети погибли, они входят в общественную организацию «Вечно». В свое время все они тоже обратились за поддержкой к психологам. Работая с ними, психологи поняли, что эти женщины обладают силой преодолевать свою боль и поддерживать других.
В то же время, говорит Лилит Багдасарян, психологи столкнулись с еще одним стереотипом: родители отказывались от психологической поддержки, считая, что никто не поймет их боль. Для того, чтобы поддержать этих людей, специалисты колледжа Recovery обучили и подготовили к работе матерей общественной организации «Вечно», для которых открыты двери во все дома тех, кто потерял сыновей.
"Равные советники" сегодня стали связующим звеном между матерями, чьи сыновья погибли, и специалистами. Люди, которые пережили такую же ситуацию, могут лучше понять друг друга. И главное правило для них должно быть одно: никто, кроме них, не может решать, как скорбеть, как выживать, как жить, когда улыбаться, а когда плакать, каким будет их внешний вид. Важно, чтобы в каждой семье помнили: их ребенок умер не для того, чтобы они всю жизнь жили в трауре», - говорит психолог.
"Равные советники" сегодня стали связующим звеном между матерями, чьи сыновья погибли, и специалистами. Люди, которые пережили такую же ситуацию, могут лучше понять друг друга. И главное правило для них должно быть одно: никто, кроме них, не может решать, как скорбеть, как выживать, как жить, когда улыбаться, а когда плакать, каким будет их внешний вид. Важно, чтобы в каждой семье помнили: их ребенок умер не для того, чтобы они всю жизнь жили в трауре», - говорит психолог.
"Конечно, рождение нового ребенка не означает, что мы перестаем вспоминать о своей утрате. Это лишь означает, что имеет место феномен, который называют «смыслообразование»: мы начинаем находить новые смыслы для продолжения жизни. Если такое состояние длится более одного-двух лет, значит, мы имеем дело с патологическим горем, которое приводит к ряду психологических и физических проблем: бессоннице, истощению, депрессии».
Женщины в армянском обществе находятся в гораздо более уязвимом положении по отношению к социальным стереотипам. Принято считать, что связь ребенка с матерью сильнее, чем с отцом. Поэтому мужчин, возвращающихся к нормальной жизни после потери ребенка, меньше критикуют.
Широко распространено мнение, что мужчина не должен обращаться к психологу и вообще «обязан быть сильным», не показывать свои чувства, молча переносить свою боль. Поэтому инфаркты, головные боли и алкогольная зависимость - частые последствия именно у отцов, потерявших детей.
И рождение нового ребенка как раз противостоит всем стигмам.
Широко распространено мнение, что мужчина не должен обращаться к психологу и вообще «обязан быть сильным», не показывать свои чувства, молча переносить свою боль. Поэтому инфаркты, головные боли и алкогольная зависимость - частые последствия именно у отцов, потерявших детей.
И рождение нового ребенка как раз противостоит всем стигмам.
«К сожалению, бывают и случаи, когда семьи решают завести ребенка, не справившись с горем. В этом случае они еще не готовы эмоционально отдать новорожденному всю ту любовь, которая принадлежит именно ему, а просто пытаются заменить им старшего ребенка. Неприятие со стороны общества еще больше мешает им разобраться в себе.
Такое эмоционально неустойчивое состояние родителей может негативно повлиять на развитие ребенка", - говорит Лилит Багдасарян.
«Помнить, но не плакать»
Когда Леона с сестрой Тамар, она обычно спокойная и веселая. Но она сразу чувствует, когда родители говорят о ее брате. Особенно, когда мать начинает плакать. Малышка расстраивается, тоже плачет, как бы пытаясь отвлечь родителей от грустных мыслей, привлекая внимание к себе. Во всяком случае, так считают ее родители.
Нелли говорит, что, укладывая Леону спать, часто просматривает видео в своем телефоне. Одно из них – это кадры со школьного «последнего звонка» Левона. Белые шарики, на которых одноклассники написали свои мечты, Левон тоже запустил свой в небо. Какую мечту загадал их сын, родители не знают, но думают, что одно из его желаний они осуществили - Левон говорил, что хочет иметь еще сестру или брата.
Нелли говорит, что, укладывая Леону спать, часто просматривает видео в своем телефоне. Одно из них – это кадры со школьного «последнего звонка» Левона. Белые шарики, на которых одноклассники написали свои мечты, Левон тоже запустил свой в небо. Какую мечту загадал их сын, родители не знают, но думают, что одно из его желаний они осуществили - Левон говорил, что хочет иметь еще сестру или брата.
Автор текста
Сона Мартиросян
Фото/видео
Арман Караджян
Сона Мартиросян
Фото/видео
Арман Караджян
