Край заброшенных сел
Истории из опустевшего Трусовского ущелья, где когда-то вместе жили осетины и грузины
Ущелье Трусо расположено между Кавказским и Хохским хребтами в Казбегском районе Грузии и граничит на севере с российской автономной республикой Северная Осетия.
По всеобщей переписи населения Грузии, проведенной в 2014 году, тогда в 19-ти селах долины жили 29 человек. Однако даже и они остаются в долине только сезонно - летом. А когда наступает зима, уезжают.
Зимы в Трусо снежные, суровые, с ветрами и морозами. Уже к концу осени здесь выпадает снег, и долина наглухо закрывается на несколько месяцев. Во многих селах до сих пор нет электричества, газа и дoрог. Даже летом в некоторые села можно добраться только верхом.
Летом в долину приезжают пастухи из Казбегского района - пригоняют овец, коров, чтобы пасти их на здешних сочных альпийских лугах.
Раньше в селах жили в основном этнические осетины. Родиной 65-ти осетинских фамилий является именно Трусовское ущелье. Здесь сохранились осетинские святыни, родовые башни и могилы.
У сел здесь два названия - грузины называют одно, осетины другое.
Политика существенно вмешалась в эти глухие, отдаленные от цивилизации села, где нет даже электричества и коммуникаций.
Она непосредственно коснулась этих общин, поставив людей в эпицентр конфликта. Результатом стало укрепление стереотипов в обеих общинах. В осетинской общине Трусо, которой теперь нет в ущелье, думают, что их бывшие односельчане хотят уничтожить их наследие. А в грузинской общине думают, что их бывшие соседи-осетины хотят присвоить эту землю.
Однако те люди, которые живут в ущелье и жили здесь веками, с ностальгией вспоминают прежнюю жизнь и ничего плохого не могут вспомнить о своем соседе. Говорят, не было конфликтов и нечего было делить, создавались смешанные семьи.
Об этом и наш рассказ.
По всеобщей переписи населения Грузии, проведенной в 2014 году, тогда в 19-ти селах долины жили 29 человек. Однако даже и они остаются в долине только сезонно - летом. А когда наступает зима, уезжают.
Зимы в Трусо снежные, суровые, с ветрами и морозами. Уже к концу осени здесь выпадает снег, и долина наглухо закрывается на несколько месяцев. Во многих селах до сих пор нет электричества, газа и дoрог. Даже летом в некоторые села можно добраться только верхом.
Летом в долину приезжают пастухи из Казбегского района - пригоняют овец, коров, чтобы пасти их на здешних сочных альпийских лугах.
Раньше в селах жили в основном этнические осетины. Родиной 65-ти осетинских фамилий является именно Трусовское ущелье. Здесь сохранились осетинские святыни, родовые башни и могилы.
У сел здесь два названия - грузины называют одно, осетины другое.
Политика существенно вмешалась в эти глухие, отдаленные от цивилизации села, где нет даже электричества и коммуникаций.
Она непосредственно коснулась этих общин, поставив людей в эпицентр конфликта. Результатом стало укрепление стереотипов в обеих общинах. В осетинской общине Трусо, которой теперь нет в ущелье, думают, что их бывшие односельчане хотят уничтожить их наследие. А в грузинской общине думают, что их бывшие соседи-осетины хотят присвоить эту землю.
Однако те люди, которые живут в ущелье и жили здесь веками, с ностальгией вспоминают прежнюю жизнь и ничего плохого не могут вспомнить о своем соседе. Говорят, не было конфликтов и нечего было делить, создавались смешанные семьи.
Об этом и наш рассказ.
На карте местоположение Трусовского ущелья: между контрольно-пропускным пунктом Верхний Ларс на российско-грузинской границе, знаменитым пиком Казбек и известным грузинским горнолыжным курортом Гудаури
После распада Советского Союза в начале 1990-х годов в Грузии начался грузино-осетинский этно-территориальный конфликт, который в 1990-1992 годах перерос в вооруженные столкновения. В это время вследствие всплеска националистических настроений в Грузии начался массовый исход осетин из долины.
"В 90-е годы начался грузино-осетинский конфликт. Опустела не только долина Трусо, осетины покинули всю Грузию: Квемо Картли, весь Каспийский район, Боржомское ущелье, Бакуриани, Митарби, Кахети. Здесь исторически жили осетинские семьи, и эти районы опустели после их отъезда. Это была реакция на грузинский национализм. Грузинские националисты, которых в то время называли «неформалами», оспаривали квартиры и дома этнических осетин. Началась планомерная этническая чистка осетин, которая затем десятикратно обернулась против грузин, когда в 2008 году в Южной Осетии прошли этнические чистки в отношении грузин. Сначала грузины опустошили осетинские села, потом осетины опустошили грузинские", - говорит Паата Закареишвили, грузинский эксперт-конфликтолог.
Вторая волна миграции из ущелье Трусо пришлась на 2006 год - после обострения отношений между Грузией и Россией и закрытия пограничного перехода Верхний Ларс, соединяющего две страны.
Через два года, в 2008 году, разразилась масштабная российско-грузинская война вокруг Южной Осетии. В этот период те несколько осетинских семей, которые оставались, окончательно покинули ущелье.
После августовской войны 2008 года грузинские власти ужесточили доступ в ущелье - она считалась пограничной зоной. Но осетины все же не оборвали связи с Трусо. Они старались приезжать летом, ухаживали за своими домами, посещали могилы и проводили здесь религиозные праздники. Трусо считается святым местом, здесь много осетинских святынь.
Но с годами передвижение через границу и въезд в ущелье стали еще сложнее. Сегодня нужен уже специальный пропуск, чтобы попасть сюда. Трусовские осетины говорят, что грузинская сторона без объяснения причин отказывается впускать многих из них. Они считают, что это негласная позиция Тбилиси: закрыть Трусовское ущелье от осетин и стереть там их следы.
В Тбилиси этого не подтверждают и напоминают, что ущелье является пограничной зоной и поэтому там действуют другие правила. Не только этническим осетинам с российским гражданством, но и этническим грузинам, и гражданам Грузии для въезда в ущелье нужен пропуск.
Также в Тбилиси звучит и раздражение по поводу того, что в Северной и Южной Осетии Трусо называют «исконной осетинской землей, которую рано или поздно осетины вернут себе». С такими заявлениями неоднократно выступали официальные лица Северной и Южной Осетии.
В результате для многих осетин из Трусо путь к родным домам и могилам предков оказался перекрыт. Они годами не могут приехать в родные села, против чего постоянно протестуют.
Над этим материалом совместно работали тбилисские и владикавказские журналисты JAMnews. Журналисты из Тбилиси поехали в ущелье Трусо, чтобы увидеть своим глазами эти пустующие села. Владикавказские коллеги нашли осетин родом из Трусовского ущелья, которые теперь живут на российской стороне, чтобы услышать и записать их истории.
"В 90-е годы начался грузино-осетинский конфликт. Опустела не только долина Трусо, осетины покинули всю Грузию: Квемо Картли, весь Каспийский район, Боржомское ущелье, Бакуриани, Митарби, Кахети. Здесь исторически жили осетинские семьи, и эти районы опустели после их отъезда. Это была реакция на грузинский национализм. Грузинские националисты, которых в то время называли «неформалами», оспаривали квартиры и дома этнических осетин. Началась планомерная этническая чистка осетин, которая затем десятикратно обернулась против грузин, когда в 2008 году в Южной Осетии прошли этнические чистки в отношении грузин. Сначала грузины опустошили осетинские села, потом осетины опустошили грузинские", - говорит Паата Закареишвили, грузинский эксперт-конфликтолог.
Вторая волна миграции из ущелье Трусо пришлась на 2006 год - после обострения отношений между Грузией и Россией и закрытия пограничного перехода Верхний Ларс, соединяющего две страны.
Через два года, в 2008 году, разразилась масштабная российско-грузинская война вокруг Южной Осетии. В этот период те несколько осетинских семей, которые оставались, окончательно покинули ущелье.
После августовской войны 2008 года грузинские власти ужесточили доступ в ущелье - она считалась пограничной зоной. Но осетины все же не оборвали связи с Трусо. Они старались приезжать летом, ухаживали за своими домами, посещали могилы и проводили здесь религиозные праздники. Трусо считается святым местом, здесь много осетинских святынь.
Но с годами передвижение через границу и въезд в ущелье стали еще сложнее. Сегодня нужен уже специальный пропуск, чтобы попасть сюда. Трусовские осетины говорят, что грузинская сторона без объяснения причин отказывается впускать многих из них. Они считают, что это негласная позиция Тбилиси: закрыть Трусовское ущелье от осетин и стереть там их следы.
В Тбилиси этого не подтверждают и напоминают, что ущелье является пограничной зоной и поэтому там действуют другие правила. Не только этническим осетинам с российским гражданством, но и этническим грузинам, и гражданам Грузии для въезда в ущелье нужен пропуск.
Также в Тбилиси звучит и раздражение по поводу того, что в Северной и Южной Осетии Трусо называют «исконной осетинской землей, которую рано или поздно осетины вернут себе». С такими заявлениями неоднократно выступали официальные лица Северной и Южной Осетии.
В результате для многих осетин из Трусо путь к родным домам и могилам предков оказался перекрыт. Они годами не могут приехать в родные села, против чего постоянно протестуют.
Над этим материалом совместно работали тбилисские и владикавказские журналисты JAMnews. Журналисты из Тбилиси поехали в ущелье Трусо, чтобы увидеть своим глазами эти пустующие села. Владикавказские коллеги нашли осетин родом из Трусовского ущелья, которые теперь живут на российской стороне, чтобы услышать и записать их истории.
Из Тбилиси до ущелья меньше трех часов на машине.
Длина дороги в самом ущелье - 31 километр. Вокруг живописные пейзажи: горы, оставленные деревни на фоне шума Терека - главной реки Северного Кавказа, которая протекает между Грузией и Россией. Именно здесь, в этом ущелье, и берет начало Терек.
Оранжевые горы сливаются со средневековыми башнями, развалинами каменных изгородей. Древние однонефные базилики и дома, где некогда протекала жизнь, - это место похоже на декорации к историческому фильму.
Длина дороги в самом ущелье - 31 километр. Вокруг живописные пейзажи: горы, оставленные деревни на фоне шума Терека - главной реки Северного Кавказа, которая протекает между Грузией и Россией. Именно здесь, в этом ущелье, и берет начало Терек.
Оранжевые горы сливаются со средневековыми башнями, развалинами каменных изгородей. Древние однонефные базилики и дома, где некогда протекала жизнь, - это место похоже на декорации к историческому фильму.
История первая:
Сима
В той части Трусо, где мы были, мы встретили всего двух жителей. И только одна из них проживает в долине постоянно. Это 68-летняя Сима Бедихова, осетинка, родившаяся и выросшая в Трусо. Сима — единственный житель деревни Окрокана.
В детстве Симы в этом селе жили много осетинских семей. Но постепенно, год за годом, все соседи разъехались. Все уехали в город. В основном во Владкавказ.
В детстве Симы в этом селе жили много осетинских семей. Но постепенно, год за годом, все соседи разъехались. Все уехали в город. В основном во Владкавказ.
“
Раньше у нас в деревне не было проблем - сажали картошку, разводили кур, свиней, коров, овец - все было, как в обычной деревне. Жили дружно, помогали друг другу. А теперь все разъехались. Некоторые умерли, и я никогда больше их не увижу. Молодежь работает в городе, село им больше не нужно".
История вторая:
Тамаз
Село Кетриси, или как его называют осетины Четырс, находится на берегу Терека. Согласно переписи населения Грузии, уже в 2002 году здесь никто не жил.
Дорога в деревню Кетриси проходит через развалины, по обеим сторонам дороги стоят полуразрушенные, заброшенные дома. На месте старого поселения сохранилась башня высотой более 14 метров, сложенная из разного размера сланцевых плит и грубо обработанных камней.
В полукилометре отсюда, у подножия горы, гидрокарбонатные кальциевые источники, местные жители называют их Ведзинскими кислыми водами.
Мы были в деревне в конце сентября, и единственный человек, которого мы здесь встретили, это Тамаз Майсурадзе. Но и он скоро покинет долину.
67-летний Тамаз Майсурадзе – сезонный житель ущелья Трусо. Он живет в Казбеги, и как только потеплеет и откроются дороги, поднимается в Трусо со своей семьей и скотом. Здесь у него небольшое кафе для туристов - летом они здесь не редкость.
Тамаз хорошо помнит жившие здесь осетинские семьи:
Дорога в деревню Кетриси проходит через развалины, по обеим сторонам дороги стоят полуразрушенные, заброшенные дома. На месте старого поселения сохранилась башня высотой более 14 метров, сложенная из разного размера сланцевых плит и грубо обработанных камней.
В полукилометре отсюда, у подножия горы, гидрокарбонатные кальциевые источники, местные жители называют их Ведзинскими кислыми водами.
Мы были в деревне в конце сентября, и единственный человек, которого мы здесь встретили, это Тамаз Майсурадзе. Но и он скоро покинет долину.
67-летний Тамаз Майсурадзе – сезонный житель ущелья Трусо. Он живет в Казбеги, и как только потеплеет и откроются дороги, поднимается в Трусо со своей семьей и скотом. Здесь у него небольшое кафе для туристов - летом они здесь не редкость.
Тамаз хорошо помнит жившие здесь осетинские семьи:
“
Когда мы, пастухи, горцы-грузины, приходили в село, осетины сразу же приглашали нас к себе в дом. И мы тоже не оставались в долгу. Вот так и жили, уважая друг друга.
Атынаегтае. Взгляд из Владикавказа
Каждый год в последнюю неделю июля осетины, которые родом из долины Трусо, отмечают большой религиозный праздник - Атынаегтае.
Атынаегтае — божество осетинской мифологии, покровительствующее земледелию. Традиционно в этот день родственники собираются вместе в своих родовых домах в деревне. Где бы ни жил осетин из Трусо, в этот день он пытается вернуться к своим корням — в долину.
Так продолжалось из года в год. Осетины, покинувшие Трусо, возвращались в долину в июле. Однако в последние годы им не удается совершить этот ритуал, поскольку на фоне российско-грузинского, грузино-осетинского конфликтов Грузия значительно ограничила передвижение в приграничной зоне.
Несколько лет Тбилиси вообще запрещал въезд в Трусо. Сейчас попасть в ущелье можно, хотя и, как было уже сказано, по специальному разрешению. Но во Владикавказе нам рассказали, что грузинская сторона разрешает вход в ущелье только старикам, женщинам и детям. Правительство Грузии по-прежнему запрещает мужчинам приезжать в долину.
Также у грузинской стороны есть т.н. "черные списки" людей, которым запрещено находиться в долине. Как говорят во Владикавказе, большинство осетин из Трусо в этом списке.
Атынаегтае — божество осетинской мифологии, покровительствующее земледелию. Традиционно в этот день родственники собираются вместе в своих родовых домах в деревне. Где бы ни жил осетин из Трусо, в этот день он пытается вернуться к своим корням — в долину.
Так продолжалось из года в год. Осетины, покинувшие Трусо, возвращались в долину в июле. Однако в последние годы им не удается совершить этот ритуал, поскольку на фоне российско-грузинского, грузино-осетинского конфликтов Грузия значительно ограничила передвижение в приграничной зоне.
Несколько лет Тбилиси вообще запрещал въезд в Трусо. Сейчас попасть в ущелье можно, хотя и, как было уже сказано, по специальному разрешению. Но во Владикавказе нам рассказали, что грузинская сторона разрешает вход в ущелье только старикам, женщинам и детям. Правительство Грузии по-прежнему запрещает мужчинам приезжать в долину.
Также у грузинской стороны есть т.н. "черные списки" людей, которым запрещено находиться в долине. Как говорят во Владикавказе, большинство осетин из Трусо в этом списке.
Осетины из Трусо рассказывают, что для того, чтобы попасть в долину на праздники, они заранее составляют список и отправляют его в представительство МИД России во Владикавказе. Затем проводятся необходимые процедуры при посредничестве посольства Швейцарии, после чего Тбилиси выдает разрешение на въезд.
Даты, время и сроки пребывания в долине строго определены и согласованы.
Впервые этот формат был опробован в 2021 году. В то время на историческую родину смогли прибыть около 20 человек.
Для поездки в Трусо и в этом году была сформирована группа осетин. Разрешение было получено, однако поездка совпала с такой непогодой, что паломники (около 15 человек) были вынуждены повернуть назад.
«Это наша родина, но из-за политических и экономических проблем она сейчас пустует. Грузинские власти не разрешают нам, осетинам, вернуться сюда, хотя с местными грузинами у нас всегда было взаимопонимание», — говорит Тамерлан, осетин, который сейчас живет во Владикавказе. Его имя внесено грузинской стороной в "черный список", въезд в Грузию ему запрещен. Тамерлан говорит, что понятия не имеет, почему и какую именно угрозу он представляет для Грузии.
Еще одна проблема, на которую обращают внимание трусовские осетины, проживающие во Владикавказе, — это «стирание осетинских следов в осетинских селах и святынях»:
Даты, время и сроки пребывания в долине строго определены и согласованы.
Впервые этот формат был опробован в 2021 году. В то время на историческую родину смогли прибыть около 20 человек.
Для поездки в Трусо и в этом году была сформирована группа осетин. Разрешение было получено, однако поездка совпала с такой непогодой, что паломники (около 15 человек) были вынуждены повернуть назад.
«Это наша родина, но из-за политических и экономических проблем она сейчас пустует. Грузинские власти не разрешают нам, осетинам, вернуться сюда, хотя с местными грузинами у нас всегда было взаимопонимание», — говорит Тамерлан, осетин, который сейчас живет во Владикавказе. Его имя внесено грузинской стороной в "черный список", въезд в Грузию ему запрещен. Тамерлан говорит, что понятия не имеет, почему и какую именно угрозу он представляет для Грузии.
Еще одна проблема, на которую обращают внимание трусовские осетины, проживающие во Владикавказе, — это «стирание осетинских следов в осетинских селах и святынях»:
“
Переименовываются осетинские села. Там никто уже не упоминает, что это осетинские села, никто не говорит об осетинах. На осетинские дома появились новые претенденты. Например, грузины самовольно занимают дома осетин в селе Четыр», — рассказывает нам другой осетин родом из Трусо, который тоже живет сейчас во Владикавказе.
По его словам, оставшимся в долине осетинским святыням грозит уничтожение:
«В последние годы Грузинская православная церковь активно строит монастыри и храмы в этих долинах. Мы опасаемся, что наши святыни будут разрушены, а осетинское историко-культурное наследие будет забыто. В селе Абанa [грузинское название Абано - JAMnews] уже строится новый мужской монастырь. Сейчас там грузинские священники, они принимают туристов. Грузины знают, что осетин туда больше никто не пустит, поэтому построили лагерь для туристов. Они зарабатывают на туристах. Также рядом с осетинскими родовыми башнями грузины самовольно построили женский монастырь».
В последние годы вопрос Трусо в Северной Осетии становится все более актуальным. Львиная доля в этом принадлежит общественному движению «Дарьял», активистами которого в основном являются этнические осетины, покинувшие ущелье Трусо. Эта организация требуют возвращения «своих земель и домов», проводит круглые столы, работает над формированием общественного мнения.
В 2009 году «Дарьял» публично обратилась с просьбой пересмотреть статус Казбегского района.
На женевских переговорах в марте 2016 года глава делегации Южной Осетии Мурат Джиоев поднимал тему Трусо. Он заявил о необходимости сохранения оставшихся памятников культуры на территории Грузии. "Я приглашаю международную комиссию в ущелье Трусо, которое незаконно закреплено за Грузией Советским Союзом", - заявил тогда Джиоев. Он подчеркнул, что вопрос о возвращении осетинских территорий всегда будет стоять на повестке дня, пока не будет решен в пользу осетинской стороны. В Женеве Джиоев заявил, что сейчас в Трусо нет осетинского населения, и это произошло только потому, что грузинская сторона вынудила их покинуть историческую родину.
«В последние годы Грузинская православная церковь активно строит монастыри и храмы в этих долинах. Мы опасаемся, что наши святыни будут разрушены, а осетинское историко-культурное наследие будет забыто. В селе Абанa [грузинское название Абано - JAMnews] уже строится новый мужской монастырь. Сейчас там грузинские священники, они принимают туристов. Грузины знают, что осетин туда больше никто не пустит, поэтому построили лагерь для туристов. Они зарабатывают на туристах. Также рядом с осетинскими родовыми башнями грузины самовольно построили женский монастырь».
В последние годы вопрос Трусо в Северной Осетии становится все более актуальным. Львиная доля в этом принадлежит общественному движению «Дарьял», активистами которого в основном являются этнические осетины, покинувшие ущелье Трусо. Эта организация требуют возвращения «своих земель и домов», проводит круглые столы, работает над формированием общественного мнения.
В 2009 году «Дарьял» публично обратилась с просьбой пересмотреть статус Казбегского района.
На женевских переговорах в марте 2016 года глава делегации Южной Осетии Мурат Джиоев поднимал тему Трусо. Он заявил о необходимости сохранения оставшихся памятников культуры на территории Грузии. "Я приглашаю международную комиссию в ущелье Трусо, которое незаконно закреплено за Грузией Советским Союзом", - заявил тогда Джиоев. Он подчеркнул, что вопрос о возвращении осетинских территорий всегда будет стоять на повестке дня, пока не будет решен в пользу осетинской стороны. В Женеве Джиоев заявил, что сейчас в Трусо нет осетинского населения, и это произошло только потому, что грузинская сторона вынудила их покинуть историческую родину.
Взгляд из Тбилиси
Осетинскую информационную кампанию об ущелье Трусо в Тбилиси считают частью идеологической войны России, а работу движения «Дарьял» спровоцированной из Москвы.
В Тбилиси уверены, что Москва больше заинтересована в ущелье Трусо, чем Северная Осетия, поскольку Трусо находится в стратегическом месте — на Военно-грузинской дороге. Контролировать это ущелье означает контролировать стратегически важный участок Грузии.
Грузинские эксперты также считают, что Россия использует эту тему для влияния на Грузию, а популистские заявления осетинских политиков о «возвращении» ущелья Трусо и «присоединении его к единой Осетии» означают посыл Москвы в сторону Тбилиси: "У нас еще остались рычаги против вас".
Однако, считает Паата Закареишвили, реакция на запугивание со стороны Москвы у Тбилиси должна быть другой:
"Служба безопасности Грузии делает все возможное, чтобы не допустить людей других национальностей, которые могут иметь абсолютно законные претензии вернуться и жить на своей родине. Это аморальная политика. Если Россия хочет создать проблемы на Кавказе, она запросто может создать эти проблемы на территории Грузии и без Трусо. Они просто могут взять и придумать проблему. Например, проблемой можно объявить лабораторию Лугара, что они и делают. Но мы государство или нет? Или мы будем бояться конкретной семьи - мужчины, женщины, ребенка, которые приезжают в Грузию?"
Хотя сегодня Трусо - безлюдное и необитаемое место, у ущелья большой туристический потенциал. Исходя из этого, вместе с религиозными и другими соображениями, осетины, вероятно, видят здесь и будущую экономическую выгоду.
В последние годы в Трусо хорошо развивается туризм. Семейные отели и другие туристические объекты скоро станут экономически выгодным бизнесом. В 2018 году недалеко от ущелья, на участке Алмасиани-Коби, запустили новую четырехкилометровую лыжную трассу, что является предвестником оживления близлежащих сел. Канатная дорога соединяется с Гудаури, а из-за того, что снег на северном склоне тает поздно, на этом участке можно будет кататься даже в июне.
В Тбилиси уверены, что Москва больше заинтересована в ущелье Трусо, чем Северная Осетия, поскольку Трусо находится в стратегическом месте — на Военно-грузинской дороге. Контролировать это ущелье означает контролировать стратегически важный участок Грузии.
Грузинские эксперты также считают, что Россия использует эту тему для влияния на Грузию, а популистские заявления осетинских политиков о «возвращении» ущелья Трусо и «присоединении его к единой Осетии» означают посыл Москвы в сторону Тбилиси: "У нас еще остались рычаги против вас".
Однако, считает Паата Закареишвили, реакция на запугивание со стороны Москвы у Тбилиси должна быть другой:
"Служба безопасности Грузии делает все возможное, чтобы не допустить людей других национальностей, которые могут иметь абсолютно законные претензии вернуться и жить на своей родине. Это аморальная политика. Если Россия хочет создать проблемы на Кавказе, она запросто может создать эти проблемы на территории Грузии и без Трусо. Они просто могут взять и придумать проблему. Например, проблемой можно объявить лабораторию Лугара, что они и делают. Но мы государство или нет? Или мы будем бояться конкретной семьи - мужчины, женщины, ребенка, которые приезжают в Грузию?"
Хотя сегодня Трусо - безлюдное и необитаемое место, у ущелья большой туристический потенциал. Исходя из этого, вместе с религиозными и другими соображениями, осетины, вероятно, видят здесь и будущую экономическую выгоду.
В последние годы в Трусо хорошо развивается туризм. Семейные отели и другие туристические объекты скоро станут экономически выгодным бизнесом. В 2018 году недалеко от ущелья, на участке Алмасиани-Коби, запустили новую четырехкилометровую лыжную трассу, что является предвестником оживления близлежащих сел. Канатная дорога соединяется с Гудаури, а из-за того, что снег на северном склоне тает поздно, на этом участке можно будет кататься даже в июне.
История третья:
Алла
Алла (имя изменено) по национальности осетинка, сейчас живет во Владикавказе, но родом из долины Трусо. Ее родители родились и выросли в деревне Реш [грузинское название Реси - JAMnews] в ущелье Трусо. Отсюда происходит весь ее род.
В грузинской википедии это село, как и Кетриси и многие другие села Трусовского ущелья, теперь официально именуется как «насоплари», то есть место, где раньше было село. Здесь не живет ни один человек. Деревня когда-то была полностью осетинской. С тех пор, как ушли осетины, там пусто. Село находится в приграничной зоне и без пропуска туда попасть невозможно.
Родителей Аллы уже нет в живых, но Алла знает, что их дом, построенный еще дедом отца, до сих пор стоит у подножия неприступных скал. Там же находится и родовая башня ее семьи.
Каждое лето в детстве она проводила в этой деревне. Алла помнит, что каждый год, как только наступало лето, ее родители уезжали со скотом в Трусо и оставались там до осени.
В грузинской википедии это село, как и Кетриси и многие другие села Трусовского ущелья, теперь официально именуется как «насоплари», то есть место, где раньше было село. Здесь не живет ни один человек. Деревня когда-то была полностью осетинской. С тех пор, как ушли осетины, там пусто. Село находится в приграничной зоне и без пропуска туда попасть невозможно.
Родителей Аллы уже нет в живых, но Алла знает, что их дом, построенный еще дедом отца, до сих пор стоит у подножия неприступных скал. Там же находится и родовая башня ее семьи.
Каждое лето в детстве она проводила в этой деревне. Алла помнит, что каждый год, как только наступало лето, ее родители уезжали со скотом в Трусо и оставались там до осени.
Фото из семейного альбома Аллы
“
У меня было очень теплое детство. Когда я закрываю глаза, вспоминаю наш двор. Ребенком мне очень нравилось бегать по нашему двору. Дом был расположен на солнечной стороне, и нашу веранду заливало солнечным светом. Каждое лето мама затевала ремонт. Она красила, белила. Она покупала шелковые обои, выбирала новые занавески.
Алла уже много лет не была в родном доме.
По словам Аллы, грузинское правительство тщательно контролирует все осетинские села, и осетины уже не с удовольствием туда приезжают.
«Раньше собиралась огромная компания из выходцев ущелья, и мы на праздники туда уезжали. В последний раз, когда мы приехали туда, в село прибыла патрульная машина и все время контролировала нас. Подходили, задавали вопросы. У всех забрали паспорта, записали данные. На обратном пути всем, кто был в группе, на КПП поставили штамп в паспорт, запрещающий въезд в будущем. Никак это не объясняется. Ничего не объясняют».
По словам Аллы, грузинское правительство тщательно контролирует все осетинские села, и осетины уже не с удовольствием туда приезжают.
«Раньше собиралась огромная компания из выходцев ущелья, и мы на праздники туда уезжали. В последний раз, когда мы приехали туда, в село прибыла патрульная машина и все время контролировала нас. Подходили, задавали вопросы. У всех забрали паспорта, записали данные. На обратном пути всем, кто был в группе, на КПП поставили штамп в паспорт, запрещающий въезд в будущем. Никак это не объясняется. Ничего не объясняют».
На фото осетины из Трусовского ущелья
Владикавказцы рассказывают, что осетин из ущелья Трусо и Коби (соседнее с ним) подчеркнуто скрупулезно допрашивают и смотрят на них с подозрением на границе с Грузией.
«Под подозрением вообще все представители фамилий, происходящих из Кобинского и Трусовского ущелий. Если у въезжающего в Грузию фамилия именно из этих краев, то его обязательно заставляют пройти через кабинет сотрудника спецслужбы на КПП «Дарьяли». Он вас допрашивает, но не грубит. И мы не можем к чему-то придраться, потому что это таможня. Это другое государство, и они имеют право вас допросить. Тебя спрашивают: "Ты из ущелья Трусо? Ты хочешь туда вернуться?", - говорит Алла.
«Как им объяснить, что когда я попадаю в наше ущелье, это другие чувства, - продолжает она, - это начало пути к дому. Настоящему дому. Как только пересекаешь Базилæн (Базилын) – поворот из Коба в Трусовское ущелье - это незабываемо. Там святилище «Нары дзуар».
Все жители близлежащих сел туда приходили в начале сентября. Устраивали массовые танцы, пир. Туда тянет. Все, кого уже нет, как будто там с тобой. И как будто папа мой в том доме. Это все твое, но ты не можешь этим обладать».
«Под подозрением вообще все представители фамилий, происходящих из Кобинского и Трусовского ущелий. Если у въезжающего в Грузию фамилия именно из этих краев, то его обязательно заставляют пройти через кабинет сотрудника спецслужбы на КПП «Дарьяли». Он вас допрашивает, но не грубит. И мы не можем к чему-то придраться, потому что это таможня. Это другое государство, и они имеют право вас допросить. Тебя спрашивают: "Ты из ущелья Трусо? Ты хочешь туда вернуться?", - говорит Алла.
«Как им объяснить, что когда я попадаю в наше ущелье, это другие чувства, - продолжает она, - это начало пути к дому. Настоящему дому. Как только пересекаешь Базилæн (Базилын) – поворот из Коба в Трусовское ущелье - это незабываемо. Там святилище «Нары дзуар».
Все жители близлежащих сел туда приходили в начале сентября. Устраивали массовые танцы, пир. Туда тянет. Все, кого уже нет, как будто там с тобой. И как будто папа мой в том доме. Это все твое, но ты не можешь этим обладать».
JAMnews
Авторы: Софо Зеделашвили (Тбилиси), ЖанНа Тарханова (Владикавказ)
Видео/Фото: Давид Пипиа
Видео/Фото: Давид Пипиа
